Земля Мертвых - Страница 29

Патрульный разочарованно сплюнул, откинул лягушку в сторону, и ему привиделся огромный «Мишка на Севере» в сине-белой обертке с хрустящей фольгой, черный от шоколада и сладкий от…

— Хочешь конфетку?

Погожий понимал: его опять обманывают, но устоять перед соблазном не смог и снова протянул руку — и опять в ней оказалась лягушка! Ангел с довольным хихиканьем исчез. Станислав сделал над собой усилие и встал, тряхнул головой, отгоняя наваждение. Вот так заснешь раздетым — а огонь погаснет, и к утру дуба дашь! Хорошо, если воспалением легких отделаешься.

Он собрал пистолет, хотел было сунуть его в кобуру — но та оказалась влажная. Зато покрытая разводами торфа и тины рубашка и мятые брюки высохли почти полностью, влажные ботинки и бронежилет насквозь пропитались теплом. Патрульный оделся, снова поправил дрова в костре и пристроился спать. Ему снилась большая хрустальная ваза, полная ма-аленьких маринованных огурчиков и запотевший шкалик водки. Он наливал себе рюмочку, выпивал, закусывал огурчиком, снова наливал.

— Хватит уже бурчать, — привел его в чувство сердитый простуженный голос. Погожин открыл глаза, осмотрелся по сторонам, поправил совсем было прогоревшие дрова, снова провалился в глубокий сон.

— Слушай, служивый, шел бы ты отсюда!

Станислав приоткрыл глаза. На острове, в стороне от огня, стоял низкорослый, пожилой лысый монах с опухшим лицом и белыми глазами, одетый в длинную черную рясу.

— Куда отсюда уйдешь, отец, устало покачал головой Погожин. — Болото кругом.

— А ты по лунному отблеску ступай, — посоветовал монах. — Только никуда не сворачивай и не останавливайся: утонешь.

Наяву Станислав никогда в жизни не послушался бы столь бредового совета, но во сне мысль разом преодолеть топь показалась ему соблазнительной. Он поднялся, вступил на тянущийся от острова к темным островерхим елям отблеск — и не провалился в воду! Теперь патрульный и сам бы ни за что не остановился: он со всех ног кинулся вперед, балансируя по тонкой светящейся черте быстро добежал до поросшего соснами косогора, с облегчением рухнул на мягкую подстилку из многолетней хвои, сладко потянулся и перевернулся на спину.

Глава 7. Путь домой

— Костя, индейцы уходят! — растолкал Росина Немеровский.

Мастер клуба «Черный Шатун» открыл глаза и с удивлением увидел низко над головой черный закопченный потолок.

— Где я?

Этот вопрос задал не Костя, а проснувшийся рядом на соломенном тюфяке милиционер.

— Сам то ты кто? — не удержался Росин.

— Рубин я, Леша… — патрульный сжал голову ладонями. — Вспомнил, мы у вас на фестивале за порядком следим. Вы даже не представляете мужики, какая мне ночью хрень приснилась!

— Счастливчик, — вздохнул Немеровский. — Ему приснилось. А вот мы, кажется, влипли в эту историю по-настоящему.

Росин с тоской посмотрел на рубленные стены, засыпанный сеном пол, слепленную из камней печь, затянутые пергаментом окна. Ему никак не верилось что сейчас, утром, ничего не прекратилось, что ночной кошмар продолжается.

— Ну как, проснулся? — нетерпеливо поинтересовался Миша. — Короче, я пописать вышел, а индейцы внизу свои вигвамы собирают. Что делать то теперь станем?

— Почему собирают?

— Костя, родной! Ты забыл, что им вчера гадалка нагадала? Домой идти! Вот они манатки и складывают. Мы остаемся или вместе с ними с этого дикого места смываемся?

— Бакены на шоссе?

— Бакенов на реке нет, — терпеливо объяснил Немеровский. — Шоссе я специально не искал, но на его месте кроны лесные колышутся. Соображай быстрее, а то ничего сделать не успеем!

— Ох, тысяча китайцев, пошли! — Росин решительно поднялся.

— Эй, постойте! — поднялся следом патрульный. — Может мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?

Облаченные в доспехи воины ратники невесело рассмеялись:

— Нам бы кто объяснил!

Рубин вышел на улицу следом за участниками фестиваля, замер, словно наскочил на невидимую стену, медленно обвел взглядом открывшуюся картину: четыре низких, крытых дранкой избы, несколько жердяных сарайчиков, следы двух пожарищ. Мысленно холодея, Алексей расстегнул кобуру, достал «ПМ», выщелкнул обойму: пустая. Он понюхал ствол, еще раз оглядывая деревню:

— Черт! Значит, правда…

Патрульный спрятал пистолет и кинулся догонять ратников.

Длинное Перо уже успел снять брезент со своего вигвама и теперь старательно запихивал его в большой каркасный рюкзак. Рядом его женщина, которую Росин знал только внешне, складывала в другой рюкзак всякую мелочь, вроде подстилок, кастрюль, веревок.

— Уходите? — остановился рядом Костя.

— Такова воля Великого Отца. Он зовет нас на земли предков, — степенно произнес вождь.

— И куда сейчас?

— Дойдем до Петербурга, посмотрим, как обстоят дела с транспортом, — перешел на цивилизованный язык вождь. — Может быть, в этом мире визы уже не нужны. Тогда купим билеты, или наймем корабль. А если нужно оформлять документы, пошлем запрос братьям в Венесуэлу, они оформят вызов.

— Может, хоть позавтракаете?

— Позавтракаем, — милостиво согласился Длинное Перо, покосившись на полевую кухню, из трубы которой вовсю валил дым. — А затем сразу отправимся в путь.

— Я предлагаю возвращаться в Питер вместе, — переглянулся с Немеровским Костя. — Судя по тому, что случилось вчера на холме, здесь попадаются недобрые люди, против которых ваши луки и ножи могут оказаться бессильны.

— Дорога общая, — пожал плечами индеец. — Если хотите разделить ее с нами, мы спорить не станем.